Подольский зоозащитник Игорь Айрапетян на днях ездил в Ярославль, где давал показания в полиции по случаю жестокого обращения с собакой. Там владелец сбросил животное с третьего этажа. Возбуждения уголовного дела по тому случаю ждали год. И как только это произошло, в Подольске случилась еще одна трагедия: спаниеля сбросили с 11 этажа многоэтажки. И здесь также активную помощь собаке оказал Игорь Айрапетян. Он рассказал нам о последних случаях подробнее.

«Первое уголовное дело, которое удалось возбудить. И произошло это год спустя, по воле случая. Все с большим трудом. Я приложу максимум усилий, чтобы и этот случай довести до конца”, — сказал Игорь Айрапетян по телефону перед нашей встречей. А после дал нам целое интервью с вопиющими данными о случаях жестокого обращения с животными. 

- Скажите, Игорь, что за история с собакой в Ярославле? И как Вы оказались ее участником?

- О собаке по кличке Шурочка я узнал в октябре прошлого года. Я в день получаю порядка 300 сообщений, и, если реальное обращение ко мне, написанное текстом, я всегда читаю и всегда отвечаю на него. Звонок. Позвонила девушка и сказала, что в Ярославле произошел вопиющий случай: хозяин выбросил собаку из окна третьего этажа на глазах у свидетелей. Дальше он пытался вызвать такси, чтобы вывезти собаку и выкинуть. Но неравнодушные жители собрались, окружили машину, забрали собаку и отвезли в клинику.

К сожалению, в Ярославле не было возможности оказать нужную помощь. Тогда обратились к нам. У нас есть фонд “Балу”. У нас в телеграм-канале есть замечательная женщина Маргарита Юрьевна. Она в 12 часов ночи села в машину и поехала в Ярославль за Шурочкой. Я в это время искал клинику. Нашелся замечательный ветцентр “Комондор”, который эпично находится между двумя автосалонами на Рублево-Успенском шоссе. Я примерно понял, что там будет небюджетно, но других вариантов не было. Там нас готовы были принять. А еще в свое время как-то я давным-давно узнал о центре “Кай”, который помогает спинальникам. Там живут 20 спинальников, он находится в Калуге. Моя жена шьет многоразовые пеленки, и передал им эти пеленки и забыл про это. А они, оказывается, подписаны на мой телеграм-канал. И когда они узнали про Шурочку, у них же все спинальники, и они всех обслуживают в клинике “Комондор”. Нам там сделали их скидку 30 процентов, мы привезли туда Шурочку, ей оказали всю необходимую помощь. На тот момент было установлено, что вследствие полученных травм, у нее разрыв спинного мозга и задние конечности полностью атрофированы. Она не может самостоятельно ходить в туалет. Собака, которую не пристроишь. 

- И тогда Вам пришел на помощь центр “Кай”?

- Центр “Кай” — там работают три девчонки. Они в прошлом работали конвоирами. Осужденных конвоировали в зал суда. И вот, при всей суровой профессии своей, они сумели не растратить женское добро. Они вышли на пенсию и создали этот приют для спинальников. Он реально замечательный, я таких не видел. Там 22 собаки, которые непроизвольно ходят в туалет, но там даже не пахнет собаками. Там везде игровые коврики. Когда заходишь в центр “Кай”, ощущение, что попал в ясельную группу детского сада: в каждой комнате телевизор, собаки смотрят мультики. И вот туда приходишь и отдыхаешь душой. Я туда приезжаю и набираюсь энергетики. Там настолько хорошо. Тебе все рады: собаки встречают. И самое интересное, что собаки не чувствуют своей ущербности. Они не понимают, что они инвалиды. Шурочка не понимает, что она инвалид. Она активная, радуется жизни. Участвует во всех спорах, склоках, играх. И получилось так, что после того, как в “Командоре” оказали необходимую помощь, мы Шурочку привезли в “Кай”. И она сейчас находится на содержании нашего фонда “Балу”, который финансируется участниками нашего телеграм-канала и другими людьми. И вот из этого фонда мы оказываем посильную помощь в срочных критических ситуациях. И Шурочка на нашем постоянном попечении. Мы ездим в гости к ним, возим вкусняшки, потому что собаки — они как дети. Ты приехал — они от тебя уже что-то ждут, как вот от Санты или Деда Мороза. 

- Как развивалась история в Ярославле?

- После того, как Шурочку устроили в центр для собак-спинальников, я поехал в Ярославль, хотел посмотреть в глаза тому садисту. Кстати, меня там еще очень тронула история, там бабушка 85 лет, ее вели под руки, она принесла 300 рублей, отдала и сказала, что это для Шурочки. Вот так в одном доме уживаются такие разные люди: живодеры и такие замечательные, как эта бабушка, которая из своей пенсии с большим трудом принесла деньги на Шурочку.

Я его вывел когда, он стал говорить, что собака прыгнула сама. Но была свидетельница, которая видела, как все было. Ведь это не 25-й, а третий этаж. И она говорила ему, что же ты делаешь, а он посмотрел на нее и с силой бросил собаку. И Шурочка упала не просто на землю, а спиной попала на корень дерева и об него сломала позвоночник. И когда он мне начал рассказывать, что собака спрыгнула… Все они говорят,что собаки сами прыгают. Даже в последнем случае в Ярославле в протоколе написано, что она прыгнула за бабочкой. Собаки не кошки. Они патологически боятся высоты, у нее есть инстинкт самосохранения, она никогда не выпрыгнет. Поэтому, когда он начал говорить, что Шурочка сама выпрыгнула, я ему сказал, что мне не о чем с ним говорить, встретимся в суде. Я наклеил на двери в подъезд объявление, что здесь живет живодер. Сказал, что страна должна знать своих “героев”, особенно живущих рядом. Я написал письмо ему на работу. Он трудился на кондитерской фабрике для детей. Его уволили с работы, от него ушла жена. Он не придумал ничего лучше, чем залезть на мост, пригласить корреспондентов и лечь в “дурку”. 

Игорь Айрапетян обратился к депутату государственной Думы Владимиру Бурматову и депутату Ярославской областной Думы Сергею Борисову, они написали запросы. Прокуратура вернула дело на доследование. Но полиция снова написала отказ. 

- Как же удалось довести эту историю до уголовного дела?

- И я уже не видел никаких путей решения, все остановилось. Но месяц назад произошел еще один вопиющий случай. В Ярославле практически в том же районе наркоман с 15-го этажа выбросил собаку. Сначала оттуда летели межкомнатные двери во двор, потом собака. Сутки труп собаки пролежал под окнами. И когда я услышал фразу полиции, что она начала доследственную проверку, я взорвался. Я записал видеообращение, в котором сказал: “Уважаемые ярославские полицейские в кавычках. Неужели ничего вы не хотите делать? Вам дают записи с камер, вам дают свидетелей, готовых дать показания. Вы убеждаете свидетелей, что это не собаку он выбросил, а пакет. А собака там валялась. Не для того, чтобы раскрыть преступление, а для того, чтобы его не раскрывать. И пусть смерть этой собаки будет на вашей совести, если она у вас есть”. Я назвал это видео “Глас вопиющего в пустыне”, потому что никто не слышит, никто ничего не хочет делать. На тот момент по Шурочке было все: был свидетель, который видел, были записи с камер, которые четко смотрели на балкон. Все можно было сделать. Но они сделали все, чтобы ничего не делать. И кто-то из моих подписчиков переслал мое видео в приемную председателя следственного комитета РФ Александра Бастрыкина. И тут же возбудили уголовное дело по Шурочке. И буквально на днях вызвали меня туда для дачи показаний. Надо отдать должное, что сейчас дознаватель, который занимается делом — Яна Кулькова — замечательный человек, понимающий, любящий животных, она готова заниматься этим делом, дать ему ход и довести его до конца. Я дал свои показания, и я буду держать дело на контроле, и сейчас я поговорил со свидетельницей Региной, которую тогда довели до истерики. Сейчас она готова вновь дать показания. Я надеюсь, что мы общими усилиями добьемся наказания, пусть хоть спустя год. А если даже не добьемся наказания, то, порой, ожидание наказания — это больше, чем наказание. Жить в страхе, прятаться всю жизнь — это тоже наказание. 

- И Вы, конечно, довольны, что дело наконец-то сдвинулось, приехали в Подольск. Что было дальше?

- Я возвращаюсь как раз с Ярославля по этим двум случаям. Но, кстати, у нас еще была ситуация в Климовске. Там живет маргинал-алкаш, который постоянно ходит пьяный с собакой. В Климовске жил пес, его все знали, любили, подкармливали. Он ходил по улицам, его никто не обижал. То есть, такой житель района. Конечно, здесь и безответственность хозяев, что он был на самовыгуле. И у собаки алкаша была течка, и пес увязался за ней. Этот мерзавец завел этого кабеля с собой в подъезд, дал подняться на 15 этаж, а сам со своей собакой зашел в квартиру. У девочки — течка. Естественно, пес стал скулить. Тогда этот маргинал с размаху выбросил пса в окно с 15 этажа. Собака упала на козырек. Но этим не ограничилось. Он вышел на улицу, нашел детей во дворе и заставил детей нести труп собаки на мусорку. Тут, конечно, уже родители стали возмущаться. Его задержали. 

Я вернулся из Ярославля, еду на работу, и тут звонок. Одна из моих подписчиц говорит, что в Подольске на Колхозной собака лежит на земле, ей плохо, пена изо рта, ее выкинули с 11 этажа. Я сказал вызывать полицию и тоже туда поехал. Я приехал на место, собака лежит. Тогда я зафиксировал на видео все, что необходимо, для того, чтобы его наказать. Тут же собаку мы отвезли в ветеринарную клинику “Юна”. Это центр помощи животным, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Я про этот центр много чего могу рассказать. Они всегда с радушием отзываются на любую просьбу, в любое время суток. Нас уже ждали семь специалистов: четыре врача и три реаниматолога. Они боролись за нее. Мы назвали собаку Настей, в честь врача, которая ее принимала. Они ее стабилизировали: выровняли давление, температуру. И когда я ее привез, первые слова врача были, что если она выживет — это будет чудо. И к утру, если нет плохих новостей, это уже хорошая новость. И когда утром раздался звонок, я уже думал, что все хорошо. Но мне сказали, что в 7:20 сердечко остановилось. Четыре раза за ночь его пытались запустить, но ничего не удалось сделать. Конечно, 11 этаж, это фатально.

Я не спал всю ночь, переживал. С каждой ушедшей собакой уходит часть меня. Я не могу не пропускать через себя их боль. 

Я написал заявление в отделение полиции, мы получили заключение из клиники “Юна” с описанием всех повреждений и характером этих повреждений, вследствие чего они наступили. Я сегодня отправил собаку на платную судмедэкспертизу, мы оплатили явку в суд судмедэксперта. Средства взяли в нашем фонде “Балу”. Я сделаю все, чтобы он понес наказание. 

- Как Вы сами сказали, “постоянно что-то происходит”, но вот такого резонанса, как с собакой Настей, раньше не было, да?

- Не ожидал такого резонанса с собакой. Потому что часто что-то происходит и мы часто остаемся сторонними наблюдателями, не проявляем активной гражданской позиции. А в этом случае более двухсот публикаций, подхватили все СМИ. Эта ведь собака прожила восемь лет, служила людям. Я общаюсь с Николаем Дроздовым, мы виделись в прошлом году, и он сказал такую фразу: “Собаки — животные, которые рождаются для человека, живут для человека и готовы отдать жизнь за него. И то, что они сейчас находятся в таком плачевном состоянии — это исключительно вина людей. И кроме людей, никто не исправит эту ситуацию. Она сама не разрешится”.

Взять собаку из приюта — признак большой души, а не бедности. Я надеюсь, мы найдем в душе сострадание и милосердие и изменим ситуацию.

Текст, медиа — Марии Андрюхиной, из архива Игоря Айрапетяна